Тэкия и бакуто
Членами групп бакуто становились в основном вассалы дома Токугава, лишившиеся своих земель и имущества по воле сёгуна, а также многочисленные ронины, переходившие с места на место в поисках пропитания и нередко сбивавшиеся в банды, промышлявшие грабежом. Позже к бакуто стали примыкать бродяги и другие деклассированные элементы. В конце XVIII века, с распространением в Японии азартных игр и возвышением в обществе разбогатевшего сословия горожан, основным занятием бакуто стала организация азартных игр в городских притонах и на постоялых дворах почтовых станций, особенно расположенных на главных дорогах.
Группы тэкия создавались из разбойников (яси), основную массу которых также составляли ронины, утратившие своих сюзеренов в ходе череды беспрерывных междоусобных войн. Со временем они трансформировались в странствующих торговцев, мелких воров, вымогателей и мошенников, которые промышляли под прикрытием своих переносных ларьков на улицах и ярмарках, проводимых около монастырей по большим религиозным праздникам. Уже тогда тэкия заслужили плохую репутацию, продавая некачественные товары или обманывая покупателей при совершении сделки с помощью различных технических приёмов. Поклонялись тэкия богу Синно, алтари которого и сейчас можно встретить в домах якудза.
Бакуто и тэкия, связанные в своих объединениях псевдородственными отношениями преданности и клятвой, скреплённой кровью, выработали свой кодекс поведения, за нарушение которого следовало наказание. Новобранец, вступавший в группу, проходил обряд посвящения (ритуал со «священной чашей»), после завершения которого между ним и боссом устанавливались отношения как бы отца и сына. Инициация символизировала отречение от кровных родителей, роль которых теперь выполнял босс и старшие члены группы, требовавшие по отношению к себе безграничной преданности. Тогда же зародился обычай ампутации фаланги пальца, чем новичок демонстрировал свою искренность и самопожертвование перед авторитетом босса и своей новой «семьёй» (позже фалангу пальца стали ампутировать для искупления провинности или ради выхода из банды).
Таким образом, в основу структуры якудза были положены традиционные ценности японского института семьи с его строгой регламентацией места и поведения каждого её члена, безграничной преданностью самой семье и её главе (оябуну), который обладал неограниченной властью над членами семьи и являлся единственным распорядителем средств, но также в обязанности которого входила забота обо всех членах семьи и защита их от внешних врагов. Псевдосемейные (или псевдоклановые) отношения гарантировали преступному объединению устойчивые связи не только между боссом и его подчинёнными (отношения «отец — сын»), но и взаимную сплочённость между другими членами группировки (отношения старших и младших братьев); то есть, такие отношения скрепляли не только вертикальные, но и горизонтальные связи между гангстерами одного ранга, нередко разбросанными по разным городам и даже странам. В дополнение к семейным традициям якудза в своей идеологии широко применяли элементы самурайского кодекса бусидо, воспевая насильственную смерть всего лишь как трагическую фатальность. Многие оябуны тэкия и бакуто, особенно вышедшие из числа ронинов, культивировали традиции и образ жизни самураев (изучали литературу, обучались владению мечом, подражали самурайскому стилю одежды и поведения). Так как одной из главных функций тэкия и бакуто являлась защита территории и доходов своей группы от посягательств со стороны, оябуны постоянно поддерживали и развивали в своих бойцах агрессивный дух, создавали силовые подразделения для борьбы с конкурентами. Жёсткая дисциплина и взаимная преданность якудза создавали условия, при которых высокопоставленные лица или богатые коммерсанты привлекали гангстеров в качестве телохранителей, а также для выбивания долгов или давления на выходивших из подчинения работников.
Нередко позиции тэкия и бакуто усиливались действиями официальных властей. Например, в целях прекращения уличных драк правительство в 1735—1740 годах назначило некоторых боссов тэкия «надзирателями» на подконтрольных им территориях, наделив преступников титулом, близким к статусу самурая. Начальники полицейских участков из созданного в 1805 году центрального полицейского ведомства привлекали в качестве осведомителей боссов бакуто, которые за обещание ограничить нелегальную деятельность своих групп получали покровительство со стороны правоохранителей и содействие в борьбе с конкурентами. Также группы якудза охраняли «свои» кварталы от воров, грабителей и насильников, способствуя предупреждению уличной преступности. Поэтому среди населения бытовала популярная поговорка: «Днём нас охраняет полиция, а ночью — якудза»
Первый босс и первая война
Первым достоверно описанным в истории Японии главарём якудза был бывший самурай Бандзуйин Тёбэй, живший в XVII веке. Потеряв покровительство феодала, что в те времена случалось нередко, он отправился в переживавший бурное развитие Эдо и открыл там игорный притон. Вскоре уже успевшему разбогатеть и прославиться Тёбэю городские власти предложили заняться наймом рабочей силы для прокладки дорог и ремонта стен замка Эдо. Тёбэй подошёл к этой задаче по-своему: обыгранные им в притоне картёжники долги и проценты по ним отрабатывали на стройках, а якудза получал их заработную плату (с тех пор посредничество при найме на подённую работу стало одной из важнейших сфер интересов японской мафии).
В середине XIX века случился и первый большой мафиозный конфликт, вспыхнувший между расплодившимися к тому времени бандами якудза из-за контроля над территорией. Некий босс Дзиротё из города Симидзу (1820—1893) во главе шестисот боевиков жестоко вырезал группу конкурентов из соседней префектуры. Именно ставшему почти легендарным Дзиротё приписывают популярные у современных японских гангстеров философские сентенции, например: «Пистолет холоден, он лишь механизм, в нём нет персонификации. А меч — продолжение руки, плоти, я могу передать всю глубину ненависти к противнику, вонзив в его тело клинок своего меча. Нет большего наслаждения, чем, погружая руку-меч в тело врага, произнести: прошу вас умереть». На счету Дзиротё числилась и громкая кража больших «золотых дельфинов» (кинсяти) с крыши Нагойского замка, защищавших строение от пожаров (замаливая попутное убийство двух человек, Дзиротё через своего помощника преподнёс храму Компира на Сикоку богатые дары и орудие убийства — свой меч). Тэссю Ямаока, ставший в 1871 году управляющим императорским двором, неоднократно прибегал к услугам головорезов Дзиротё для усмирения столичной бедноты и крестьян.
Первая половина XX века
Экономический кризис, охвативший экономику Японии в начале 1930-х годов, вызвал массовую безработицу, забастовки рабочих и крестьянские волнения. Дабы не допустить взрыва народного гнева, власти решили закрыть глаза на распространение незаконных развлечений и диковинных зрелищ. Вскоре под контролем якудза оказались многочисленные игорные притоны, публичные дома и все новые кинозалы, в которых демонстрировались звуковые фильмы. Гангстеры захватывали бары и клубы, где появился вошедший в моду американский джаз, а также усиливали своё влияние в сфере найма грузчиков и строительных рабочих. В Кобэ контроль над преступным миром города захватила банда Ямагути-гуми под началом Нобору Ямагути.
Летом 1934 года местные якудза из Ямагути-гуми по просьбе предпринимателей и властей жестоко усмирили бастовавших портовых рабочих Кобэ, порезав профсоюзных лидеров и активистов докеров. Пока сбежавшие гангстеры ушли в подполье, их боссы благополучно договорились с городской полицией представить кровавую расправу как обычную уличную ссору, после чего якудза сдались правоохранителям с повинной и получили символические сроки (после этого случая взаимовыгодное сотрудничество властей и организованной преступности стало лишь расширяться и приобретать всё новые формы). К середине 1930-х годов под контролем Ямагути-гуми находились порт Кобэ, оптовый рынок, увеселительный квартал со всеми борделями, игорными притонами, концертными залами, театрами и кино, местная федерация сумо и многие провинциальные артисты.
После войны якудза находилась в упадке, многие гангстеры были призваны в императорскую армию (где погибли или попали в плен), в портах хозяйничали солдаты и жандармы, увеселительные кварталы лежали в руинах после бомбардировок, население голодало и уходило из городов в поисках крова. Более 180 тыс. гангстеров были раздроблены на 5,2 тыс. банд, постоянно вторгавшихся на территорию соседей, что приводило к многочисленным кровавым конфликтам и стычкам. В начале 1946 года власти обратились к якудза с просьбой усмирить многочисленных корейцев и китайцев, которых во время войны массово ввозили для рабского труда на предприятиях. Гангстерам из Ямагути-гуми даже пришлось охранять полицейские участки Кобэ, не справлявшиеся с охватившими город беспорядками «выходцев из третьих стран» (в феврале 1946 года был убит начальник полиции одного из районов, в апреле — высокопоставленный полицейский офицер из другого района, затем восставшие корейцы и китайцы захватили полицейский участок и тюрьму).
Осенью того же 1946 года новым боссом Ямагути-гуми (третьим по счёту после основателя банды Харукити Ямагути и его сына Нобору Ямагути, умершего в 1942 году от ножевых ран) стал отличившийся при усмирении корейцев и китайцев Кадзуо Таока, при котором группировка выдвинулась в число лидеров организованной преступности Японии. Самого Таоку на пике могущества считали «королём» японского преступного мира. Родившийся в бедной семье на острове Сикоку и рано потерявший родителей, Таока попал на воспитание к дяде, портовому грузчику из Кобэ. Спасаясь от голода и нищеты, Таока пристал к мелкой банде Ямагути-гуми, которая контролировала ночлежки (гондзо-бэя) и ведала подённым наймом грузчиков в порту. Благодаря жестокости, изворотливости и уму он сделал ошеломляющую карьеру, пройдя путь от стажёра и мелкого налётчика до руководителя эстрадным бизнесом и в конце концов возглавив группировку. Если до войны Ямагути-гуми безраздельно властвовала в Кобэ, то теперь ей приходилось делить город с 75 бандами гангстеров.
Назначив начальником боевиков гиганта-садиста Юкио Дзидо, прославившегося в войну своими зверствами в оккупированном Китае, Таока к концу 1940-х годов поглотил крупнейшую группировку бакуто Кобэ Хонда-кай, вернул под контроль Ямагути-гуми тотализаторы на ипподромах и велотреках, крупнейшие концертные залы Кобэ, а также взял под свою опеку совсем юную восходящую звезду эстрады Хибари Мисору (она, как и десятки других японских певцов и киноартистов, подписала контракт с продюсерской фирмой Таоки «Кобэ гэйнося», а брат Мисоры позже стал полноправным членом Ямагути-гуми). Кроме того, Таока продюсировал кинокартины, в которых восхвалялся образ якудза, помогал карьере своего друга Бунты Сугавары, на чьи концерты билеты распространяли гангстеры, нередко навязывая их владельцам подконтрольных баров и ресторанов. Среди других связей Таоки в японском шоу-бизнесе значились киноактёр Кэн Такакура, артисты разговорного жанра Хаппо Цукитэй, Модака Икэно и Нобуо Муротани. В 1948 году в Токио была основана группировка Инагава-кай, ставшая впоследствии могущественным синдикатом якудза.
Гурэнтай
Начавшаяся в 1950 году Корейская война превратила Японию в тыловую базу армии США. Якудза быстро наладили обслуживание «досуга» отдыхавших солдат — поставляли им проституток и наркотики, скупали у тыловых армейских служб товары для процветавшего в стране «чёрного рынка». Очень скоро Ямагути-гуми прибрала к своим рукам все портовые работы в Кобэ, изгнав конкурентов из своей традиционной вотчины (в 1956 году все 12 фирм, работавших в порту, объединились в ассоциацию, вице-председателем которой стал Таока, а затем образовали единый профсоюз, подконтрольный Ямагути-гуми).
Также в послевоенной Японии появился новый тип организованной преступности — группы гурэнтай, основным источником доходов которых было сутенёрство. После введения в 1957 году закона о борьбе с проституцией гурэнтай, окопавшиеся в увеселительных кварталах (юкаку и ханамати) крупных городов страны, занялись сводничеством и охраной подпольных публичных домов от полиции, конкурентов и мелких преступников. Также они нанимались вышибалами в бары и рестораны, торговали наркотиками и даже вторгались в традиционную сферу деятельности бакуто — нелегальный игорный бизнес (в целях выживания старые бакуто были вынуждены или объединяться с гурэнтай, или переключаться на вымогательство и шантаж).
Таким образом сложилось три основные типа якудза — бакуто, тэкия и гурэнтай. Бакуто традиционно зарабатывали в сфере азартных игр и букмекерства, а также промышляли сутенёрством, махинациями в торговле, строительстве и сфере услуг. Тэкия занимались спекуляцией, торговали на рынках и ярмарках бракованной и контрафактной продукцией, а также вымогали деньги у владельцев магазинов, ночных клубов и ресторанов. Гурэнтай действовали преимущественно в местах скопления развлекательных заведений, где контролировали проституцию, продавали стимулирующие средства и порнографию, не брезгуя при этом мелкими кражами, выбиванием долгов и шантажом богатых клиентов борделей (также гурэнтай, несмотря на строгий запрет в оккупированной Японии на огнестрельное оружие, первыми отошли от традиционных мечей и стали применять для решения конфликтов пистолеты). Кроме того, все категории якудза активно привлекались властями для сдерживания и подавления левого движения, профсоюзов, антивоенных и антиамериканских демонстраций.
Осакская война и возвышение Ямагути-гуми
К началу 1960-х годов Таока изгнал из префектуры Хёго всех своих конкурентов и вознамерился подчинить влиянию Ямагути-гуми соседнюю Осаку. Посланный на разведку Юкио Дзидо вступил в союз с местной бандой Янагава-гуми, которая контролировала северную часть Осаки и промышляла сутенёрством. Главной целью союзники избрали крупнейшую осакскую группировку Мэйю-кай, под контролем которой находился увеселительный район Минами с десятками баров, ресторанов, бань, публичных домов, наркопритонов и игорных заведений (костяк Мэйю-кай составляли корейцы). 9 августа 1960 года с небольшого конфликта в ночном клубе началась «осакская война», после которой Ямагути-гуми заняла ведущее положение в японском преступном мире. Сотни боевиков Дзидо и банды Янагава-гуми окружили район Минами и стали прочёсывать его в поисках врагов. После убийства главарей Мэйю-кай перестала существовать, а 27 августа 1960 года в осакском отеле «Мино канко» уцелевшие 15 гангстеров, признавших своё поражение, вручили боссам Ямагути-гуми свои отсечённые фаланги пальцев, чем заслужили прощение у победителей.
Большая часть токийских корейцев входила в группировку могущественного босса Хисаюки Матии (он же Чон Гонён). После капитуляции Японии Матии сотрудничал с американской разведкой, и эти связи наряду с ослаблением в послевоенные годы коренных якудза способствовали захвату им процветавшего «чёрного рынка». В отличие от других корейских гангстеров, Матии не конфликтовал с японскими боссами, а наоборот был близок к Кодаме и Таоке. В 1948 году Матии основал группировку Тосэй-кай и вкоре установил контроль над торгово-увеселительным кварталом Гиндза. Его корейская бригада была настолько сильна, что её называли «полиция Гиндзы», и с ней были вынуждены считаться все, кто хотел закрепиться в Токио. Обширная преступно-деловая империя Матии включала туризм, индустрию развлечений, бары и рестораны, импорт нефти и проституцию, а также совместные с Кодамой инвестиции в недвижимость. При посредничестве Матии якудза смогла обосноваться в Южной Корее, за что ему позволили приобрести паромную линию Симоносеки — Пусан. В середине 1960-х годов в результате давления полиции Матии официально был вынужден расформировать Тосэй-кай, что не помешало ему перевести весь преступный и легальный бизнес под «крышу» двух новосозданных структур — Towa Sogo Kigyo и Towa Yuai Jigyo Kumiai. В 1973 году люди Матии оказались причастными к похищению в Токио южнокорейского диссидента Ким Дэ Чжуна, но никаких обвинений им предъявлено не было (в 1980-х годах Матии удалился на «покой», часто отдыхал на Гавайях и умер в 2002 году).
Накануне Токийской Олимпиады полиция провела зачистку столицы от группировок якудза, но фактически это была «косметическая» операция по поддержанию имиджа правоохранителей. Хотя с 1965 года Таока на словах проводил политику мирного сосуществования с другими синдикатами якудза, Ямагути-гуми не только поглощала слабые и малочисленные периферийные банды, но и особо не церемонясь посягала на «владения» мощных токийских синдикатов Сумиёси-кай и Инагава-кай. Крупной победой Таоки было поглощение влиятельной группировки Миямото-гуми, а от вторжения в соседнюю с Токио Иокогаму его отговорил только влиятельный «серый кардинал» Ёсио Кодама. Несмотря на агрессивность разраставшейся Ямагути-гуми, в октябре 1972 года при посредничестве всё того же Кодамы Кадзуо Таока и Хидзинари Инагава (босс Инагава-кай) заключили тактический союз, в результате чего вне контроля объединённого картеля оказались всего четыре префектуры страны. По инициативе Таоки было создано «Всеяпонское общество по развитию погрузочно-разгрузочных работ в портах», которое вскоре монополизировало в масштабе всей страны найм портовых грузчиков. Однако случившийся в 1970-х годах переход мирового флота на контейнерные перевозки и механизация погрузочно-разгрузочных работ в портах привели к сокращению доходов якудза от эксплуатации грузчиков. В 1973 году в Японии вступил в силу закон об обложении налогом доходов якудза (уже в следующем году доходы организованной преступности были обложены на сумму 20 млрд иен).
В июле 1978 года на отдыхавшего в ночном клубе Киото Таоку было совершено дерзкое покушение. Несмотря на наличие пяти телохранителей, киллер сумел приблизиться к могущественному боссу, ранить его из пистолета в шею и скрыться. Таоку доставили в местную больницу, где он вскоре пошёл на поправку, а члены Ямагути-гуми начали охоту на покушавшегося. Им оказался член синдиката Мацуда Киёси Наруми, босса которого ранее застрелили в перестрелке боевики Ямагути-гуми (несколько гангстеров разгромленного клана, в том числе и Наруми, съели пепел убитого оябуна и поклялись отомстить за его смерть). Несколько недель спустя изуродованное тело киллера было найдено в лесу неподалёку от Кобэ.